— Подожди, вот окочурится, потом уж оторвемся, отпразднуем…
— Сколько еще ждать? — полный мужчина лениво повернул голову в сторону женщины. — Она, кажется, нас с тобой еще переживет. Живучая…
— Не переживет. Врач сказал, что еще пару месяцев. Нотариус же нам все бумаги передал?
— Все, все. Ох и жадный он, столько бабла отвалили! Не дай бог не окупится… – озабоченно вздохнул мужчина.
Сидящая в соседней комнате в инвалидном кресле старушка прекрасно слышала разговор за стенкой. Конечно, возраст брал свое, и слух у нее притупился, но все же уши улавливали каждый смешок, а глаза явно представляли наглую ухмылку Кристины в момент разговора с мужем. По старческой щеке скатилась слеза. Антонина Петровна так и задремала в кресле, ведь сил перебраться на кровать у нее не было.
Наутро старушка проснулась от странного шума, доносящегося из коридора. Антонина Петровна потянулась, пытаясь прийти в себя после сна сидя, после чего двинулась на источник звука. Но стоило ей открыть дверь, как руки вдруг перестали слушаться. На пороге рядом с Кристиной стояла молодая девушка, точь в точь, как погибший больше десятка лет назад сын Антонины Петровны… Те же каштановые волосы, подбородок с ямочкой, смеющиеся карие глаза… Вылитый Сашка в женском обличье!
— А это, судя по всему, хозяйка этого дома? — обратилась к старушке девушка, поправляя на плече лямку от рюкзака. — Можно мне войти, бабушка?
Антонина Петровна отошла от шoка, когда услышала приятный, мелодичный голос незнакомки, почему-то назвавшей ее бабушкой. Старушка закивала, подъезжая к двери, но путь ей преградила рука Кристины.
— Антонина Петровна, мы что теперь, всякому сброду с улицы верим? А если это воровка какая или мошенница…
— Ты что, не видишь? — хриплым от волнения голосом произнесла Антонина Петровна. — Она же вылитый Сашка. Пусти девочку поговорить!
— Да щас! И не подумаю!
С этими словами Кристина хлопнула входной дверью, возвращаясь в спальню. Прямо перед носом незнакомки. Антонина Петровна начала что есть силы дергать ручку, но та не поддавалась. Порыскав по шкафчику, стоящему рядом, в поисках ключей, старушка обнаружила, что их нет.
— Не это ищете? — Кристина позвенела связкой, висящей на пальце.
— Кристина, отдай ключи, ради бога тебя прошу…
— И не подумаю, Антонина Петровна. Вы — человек старый, немощный, много чего не понимаете. Пусть лучше ключи у меня будут, чтобы никакой глупости не совершили.
— Правильно! — почесывая спину, из спальни показался полный мужчина. — Кристину надо слушать, она единственная, кто о вас беспокоится!
— Да кому ты лапшу-то на уши вешаешь, Андрей! — закричала бабушка. — Единственное, о чем она беспокоится, это о квартире и о том, как потратить мою пенсию!
— Ах ты, старая карга!
Андрей замахнулся на Антонину Петровну, от чего та вся сжалась в болезненный комок…
— Не марай руки. Она того не стоит. Сама скоро окочурится… – скривилась Кристина.
Дверь в спальню закрылась. Антонина Петровна печально посмотрела на то место, где еще пару секунд назад стояла неизвестная девушка, и покатила коляску в свою комнату.
Ближе к ночи, когда Антонину Петровну постепенно начал одолевать сон, она неожиданно услышала стук в окно. «Опять мальчишки шалят! Ох уж этот первый этаж…» — подумала старушка, вновь закрывая глаза, но звук не прекратился. Женщина приподняла занавески и увидела смеющиеся карие глаза.
— Девочка моя! — вскрикнула старушка от неожиданности…
