А она так посмотрела на меня и кааак прыснеть бежать, оглянулась ишшо, хвостом от так мотнула и в лесу пропала.

И что вы думаете? вокруг лисы душили у курей, а у нас ни разу.

А как -то, Толик маленький ишшо был, пошёл с ним в лес, оглянулся, нет Толика. Батюшки, я туды- сюды, нету.

Кричу, а он не отзывается, ну что делать?

Побежал куды -то, выбегаю, полянка, а он сидит, а вокруг, вот не поверите, ковром усыпана клубника, да крупная, вот с ноготь на большом пальце, такая, помнишь мать? Я тогда подойник целый припёр.

Я к ему.

А он хохочет и говорит, что его сюда собачка привела или киса, говорю малой ишшо был.

Я глядь, а в кустах лиса стоит, стоит и в глаза мне смотрит.

Я поклонился ей и поблагодарил.

-Спасибо тебе сестрица, что дитё моё сберегла, за ягоды спасибо, за всё, за то что благодарная ты такая животная, — я так ей сказал.

А она, вот понимаете дети, умными глазами из чащи смотрит, фыркнула, повернулась и потрусила, мол, отблагодарила человека. О, как!

-Вот это даааа!

-Деда, какая хорошая лисица и ты хороший, — засыпая шепчет Олюшка, Коля давно спит, Серёжа старший внучик, смотрит в потолок и представляет себе, как он спасает лисицу из капкана…

Спит Коля, снится ему тётенька в шубе, а сверху платье, она прыгает и всем свою шубку показывает, мол вот какая у меня, пятнистая шубка…

Спит Олюшка и снятся ей девчата в нарядах, семечки лузгающие и гогочущие словно гуси, при виде её дедушки в картузе, а то ржать начинают как лошади, в танце кружатся, копытами стучат…

А Серёжа по лесам бегает, лис из капканов достаёт и разговаривает с ними, в пояс кланяется…А те ему в благодарность пистолет с пистонами принесли, как у Борьки…

-Наталк…

-Ну…

-Спишь?

-Ну так, а што такое?

-А ты помнишь дружка -то моего? Кирюху?

-Ну дык помню, Мить, ежели вспомнила дак…

-Так и не дождалась мать его тогда с фронта…Так и пропал без вести…

-Ну да…Тётка Марфа все глаза выплакала, всё надеялась.

-Да…

-Натал…

-Ну?

-А я чё, сказать-то хотел?

-Ну говори, язви тя.

-Кирюха -то того, он моргучий был.

-Ково?

-Ну этот, тик у его был, его в военкомате и брать не хотели, а он глазы вот так выпучил…

-Ково мелешь, Митька?

-Да неее, не мелю, правда.

Наступила тишина, минут через пятнадцать, уже когда начал дедушка тихонько похрапывать, раздался тихий смешок бабушки.

-А, ково ты, Наталка?

-Ой, ооой, не могу, Митька…А ить девки тогда передрались…Из-за Кирюхи-то, кажной думалось што энто он ей мигат, ой не могу. Завтри Надьке скажу, от потеха, она с Клашкой тады сцепилась, а-ха-ха-ха космы рвали, ой не могу…

Улыбается дедушка тихонько в усы, радуется каждому прожитому дню, хоть и беспокоят старые раны старика да и ладно…

Зато живой, вон и внуков довелось посмотреть, побаловать их сказками своими и с милой Наталкой, что дождалась его с войны той проклятущей, выходила, вылечила, прожили счастливо.

Ничего, поживём, — думает дедушка Митя засыпая, — поживёёём.

-Ой не могу, — он оказывается всем моргал…

Автор: Мавридика де Монбазон