-Лен, ну не могу же я таскать его с собой на работу? Где мне, по-твоему, его оставлять, в вагончике? Конечно, он останется здесь. Я уже выбил для него место в детском саду. Остались только формальности. Будешь отводить по утрам и забирать вечером. Увидев, как жена негодующей качает головой, Виктор поспешил продолжить.
-Я же не заставляю тебя его любить. Вижу, что для тебя это невозможно. Заберешь из садика, покормишь, и пусть себе ковыряется в своих игрушках. Толик у нас вполне самостоятельный. Он не доставит себе хлопот.
«Самостоятельный» Толик, моргая своими большими светлыми глазами, выглянул из комнаты и Лена поняла, что мальчик все слышал. Впрочем, что он там понял? Что может понимать двухлетний малыш?
Видимо, двухлетний ребёнок понимал больше, чем думала Лена. После отъезда Виктора на вахту он стал совсем отстранённый. По утрам мальчик старательно одевался в садик, не прося ни о чём тётю Лену. Молча она отводила его туда, молча забирала, молча кормила ужином.
Пока однажды после садика Толик не отодвинул от себя тарелку и не пробормотал, что не хочет кушать, и у не ушел в выделенную для него комнату. В комнате было тихо, и дверь в нее была открыта. Время от времени, проходя мимо, Лена заглядывала туда. Мальчик не играл в паровозик, не строил ничего из кубиков. Он тихо лежал на диване с закрытыми глазами. Сначала Лена думала, что Толик просто устал, но в очередной раз, пробегая мимо открытой двери, обратила внимание, что лицо мальчика ярко-красного цвета.
Толик был светлокожий, бледненький, и эта краснота бросилась Лене в глаза.
Нехотя она вошла в комнату и почти брезгливо поднесла руку ко лбу Толика. Дотронуться не успела, как почувствовала жар, исходивший от лобика. Лена испугалась, схватила мальчика за плечи, потрясла. Толик долго не просыпался, а когда раскрыл глазки, они были мутными. Сам ребенок был вялый, заторможенный.
-Толик, ты что, заболел? — присела на корточки перед диваном Лена. — Тебе плохо? Давно ты себя плохо чувствуешь?
-Давно. Два дня болит тут и тут, — мальчик показал на голову и горло. — А вчера меня в садике рвало.
Толик отвечал невнятно и казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Быстро метнувшись к аптечке Лена поставила Толику градусник и не став дожидаться, что он покажет, начала вызывать скорую. Все и так было понятно. Ребенок просто горел огнем.
Скорую не ехала долго. За это время Лена успела увидеть на градуснике страшную цифру 40, а Толик опять впал в забытьё. Девушка дала ему жаропонижающее и бегала по окошкам, дожидаясь машины с красным крестом. За это время она искусала губы в кровь.
«Толик, Толик, ну как же так? Ты давно заболел и молчал, не жаловался. Терпел, а все потому, что боишься страшную, ненавидящую тебя тетю. Ты такой тихий, такой хороший мальчик! Вот в чем ты виноват передо мной?»
-О, мамаша, будем госпитализировать, он же у вас хрипит, — нахмурилась фельдшер, прослушав Толика.
Лена кинулась укутывать мальчика, взяла на руки и побежала в скорую помощь.
В больнице она долго объясняла, кем ей приходится этот ребенок.
-Это сын моего мужа, а я нахожусь в процессе усыновления. Совсем скоро я стану его мамой.
Сказав это Лена собиралась соврать, но внезапно поняла, что она на самом деле так сделает. За один вечер огромная корка льда, что покрывала ее сердце, растаяла. Растаяла без следа от тепла этих горячих ручек, что обвивали ее шею, пока она везла Толика в скорой помощи.
В больнице они пролежали две недели, и Лена, пожалуй, была самой беспокойной мамочкой в отделении. Трясясь над мальчиком, она мерила ему температуру чуть не каждый час и поднимала на уши весь медперсонал, если температура не спадала. Наградой ей стали восторженные глазки Толика и его ручонки, когда он тянулся к «новой» тете Лене.
Мамой мальчик назвала её позже, уже когда Виктор вернулся с вахты. Это случилось так естественно, но Лена потом проплакала всю ночь. К этому времени она усыновила Толика официально, записала себя его матерью. Теперь она знала, что этот мальчик её сын не только на бумаге, а и в душе.
Прошло полтора года, и Толика было не узнать. Теперь это был весёлый, вполне подвижный мальчик, души не чаявший своей новой маме. Он не отходил от Лены, абсолютно потеряв интерес к отцу. Виктору это было только на руку, и мужчина выдохнул с облегчением.
А потом случилось страшное. Виктор уехал на вахту, и вскоре Лене поступило известие, что автобус везший вахтовиков свалился в пропасть. Он многократно перевернулся, а потом его еще присыпало снегом, так что часть тел так и не была найдена. Среди них и мужа Лены.
Лена чуть с ума не сошла от горя. Она любила мужа и от всепоглощающего горя её спас только сынишка. Это же такое счастье, что она не одна, что у неё теперь есть Толик! Лена жила только им.
Через год Виктора официально признали без вести пропавшим, а через два должны были признать умершим. К тому времени Лена уже смирилась с потерей мужа. До признания его умершим оставалась две недели, когда Витя появился.
Случилось это весной, в дождливую погоду. Войдя в дом после прогулки с Толиком, Лена не обратила внимания, что дверь не заперта. Гораздо больше в тот момент её волновало, не промочил ли Толик ноги. Она разула мальчика в прихожей, потрогала носочки. Успокоившись, велела сыну бежать в свою комнату, переодеваться.
-А я сейчас поставлю чайник, и мы с тобой попьем горячего чаю, — весело говорила женщина, входя на кухню.
Последние слова замерли у нее на губах. За столом, как ни в чем не бывало, сидел ее муж и ел курник, который Лена испекла утром.
-Не пугайся, Ленок, я живой, — подмигнул ей мужчина. — Да не пугайся ты так, говорю, — вскочил Виктор из-за стола, видя, что Лена вот-вот грохнется в обморок. — Не было меня в том автобусе, не было.
-Где же ты был тогда целых два года? — прошептала, Лена тяжело опускаясь на табуретку.
-У женщины одной жил. Я собирался поехать на вахту, правда, и уже почти сел в тот злополучный автобус. Но позвонила мне одна старая знакомая и позвала смотаться с ней на юга. Она решила прикупить себе там недвижимость. Обеспеченная, знаешь ли, женщина. Чуть постарше меня, но это не важно.
Потом уже там, на море, я услышал про автобус и решил — значит так тому и быть. Это судьба. Для тебя я буду погибшим, а жить останусь с ней.
-Ты…. ты…. мерзавец! — бормотала Лена не в силах внятно произносить слова. — Если бы ты знал, что я из-за тебя пережила. Зачем же ты приехал сейчас?
-Дело в том, Ленок, что у нас с ней сейчас общий бизнес и все такое. В общем, решили мы с этой женщиной узаконить отношения. Я приехал за разводом и за Толиком.
-Что? Что ты сказал? За Толиком? Зачем он тебе?
-Говорю же тебе, моя новая избранница старше меня. Семейная жизнь у нее не сложилась из-за того, что она не может иметь детей. А она очень хочет. Мы поженимся, заберем Толика и будем воспитывать его.
-Ни за что!!! — заорала Лена, у которой внезапно прорезался голос.
Ее руки, машинально пошарив по столу, схватили вилку. Виктору стало реально страшно. В этот момент Лена походила на невменяемую.
-Я не отдам тебе сына, ни за что на свете не отдам. Женитесь, делайте что хотите, но Толик мой сын. Официально мой, по закону. Вам стало скучно и вы решили завести себе новую игрушку в виде мальчика? А если он не придется ко двору, что тогда?
-Лена, положи вилку, — косился Виктор на руку женщины и выдохнул, когда Лена разжала пальцы и вилка с глухим стуком упала на столешницу. — Слушай, ты сейчас не в себе. Это в тебе говорит злость и ревность от того, что я ушел к другой А Толик тебе не нужен, он тебе никто.
-Никто, говоришь? — сузила глаза Лена. — Тогда пойдем и спросим у него, с кем он хочет остаться, с тобой или со мной. Он уже довольно большой мальчик и в состоянии сам решить.
Лена не успела договорить, как в проем кухонной двери метнулась маленькая фигурка. Стоявший за дверным полотном Толик слышал все последние слова и кинулся к Лене, сидящей на табуретке. Обхватил ее что было силы и заплакал:
-Мама, я хочу быть с тобой. Не отдавай меня ему.
-Да ты что, Толик? Конечно, не отдам, — посадила мальчика к себе на колени Лена. — Ты же мой сыночек, и я без тебя не смогу. А ты убирайся, — зло зыркнула она на Виктора. — Ты все слышал! Сын хочет жить со мной. Ты получишь свой развод, но о сыне забудь. Я тебя на части разорву, если ты решишь забрать его у меня.
-Ну и хр.н с тобой!
Виктор хотел уйти гордо, но уж больно вкусен был курник Лены, и он запихал остатки с тарелки себе в рот и только после этого поднялся.
-Как хочешь, тебе же хуже! Воспитывай теперь чужого мальчишку. Своих у тебя не будет, потому что замуж с прицепом никто не возьмет.
-Не больно то и хотелось снова замуж. Еще попадется похожий на тебя козел, — крикнула вслед Виктору Лена. — Нам с Толиком и вдвоем хорошо, а ты дурак.
Автор: Ирина Ас.