Света громко рассказывала историю вчерашней уборки-расхламления у матери.
– Молодец ты, Светка, – почти завидовала Лариса, – А я вот все не решусь свои ящики разобрать. А уж у матери … Там ещё бабушкины вещи сохранились.
– А ты без неё приди и разбери. Как я, – советовала Светлана.
– Да она не переживет. Ты что!
– Ну, попереживает и кончит. Подумаешь– хлам выкинули. Никуда не денется, – безапелляционно заявила бойкая Светлана.
– Думаешь?
– Нет, – не согласилась Соня, – Так нельзя. А вдруг какие-то вещи – памятные.
– В этом возрасте, Сонечка, памятное у них абсолютно все. Одно – о детстве, другое – о свиданиях. За что не схватись – » Ты что! Это ж память!» Так вообще ничего не выбросишь. Нет, расхламляться надо без них, без предков …
Женщины немного заспорили.
– А я вот вам что расскажу, – начала Софья….
Пару лет назад они с сестрой помогали бабушке Рае с переездом. Забирали её из деревни в город, к маме – насовсем. Расхламление было вынужденным.
Ехать собирались на машине, и взять можно было лишь то, что уместится в багажник.
Поехали со старшей сестрой Наташей и ее мужем. Маму не взяли, в машине уже не было места. Софья ещё была не замужем, а Наталья на раннем сроке – ждала первенца.
Много брать не собирались, в машину уже точно должно было поместиться бабушкино инвалидное кресло в разобранном виде и личные вещи.
Дом у бабушки был большой, его собирались продавать. Перевозили бабулю к маме, а там, у мамы, было все. Бытовые вещи брать необходимости не было.
Сестры перебирали шкафы и наткнулись на детские фланелевые вещи: пеленки, распашонки…
Наташа подняла брови. Она уже приглядывалась к детским вещам в магазинах, к ярким, современным и необычайно милым, но эти … были – уффф, точно из прошлого века… Хоть и сохранились достойно.
– Так, это-то откуда, ба? Неужели ещё от детей сохранила?
– Так ведь и вас в эти пеленки пеленали…
– Надо же, и даже цвет сохранился, – покрутила в руках вещи Наташа, – Выбрасываем!
И пеленки полетели в мешок на выброс.
Бабушка сидела на диване. Она уже смирилась с предстоящим переездом и разрешила внучкам делать все так, как они считают нужным. Назвала им вещи, которые взять надо обязательно и успокоилась.
Жаль было дом, жаль было мебель, жаль было всю жизнь, которая прошла в этом поселке … Она уже достаточно поплакала в одиночестве. Но при внучкам держалась. Делать нечего. Годы … Надо было переезжать к дочери. Сама она уже не справлялась.
– Эти пеленки и вещи детские отец с войны привез. Целый мешок, – сказала она спокойно.
– В смысле, с войны …
– В прямом. На побывку тогда его отпустили после ранения, лейтенантом уж был. Вот и явился с таким подарком. А сам и не женат даже был на маме-то, встречались только. Тогда, в сорок втором и зарегистрировались, а вскоре и я родилась. А Генка уж после войны.
Внучки знали историю семьи. Прадед их приезжал на побывку, и с войны вернулся. Правда, не сразу, в 47-м только. Но живым… А вот про пеленки-распашонки слышали впервые.
– Так он что, заранее о пеленках позаботился? – предположила Соня.
– Да какое там! Тогда их и не достать было, фланелевых-то. Тут такое дело …
Девчонки продолжали перебирать шкафы под рассказ бабушки.
