-Вам снова не уснуть? — старичок услышал знакомый голос.

-Да, все о брате вспоминаю. Это так страшно… Я пережил его на тридцать лет. А знаете, мой добрый дух, — усмехнулся Пётр Семенович, — встреча с вами не первое мое столкновение с непознанным. Много-много лет назад, собственно, тридцать лет назад я стал видеть сны. Андрей снился. Снился, что он плачет и корчится от боли. Снилось, как ему плохо. А на яву я все время слышал его имя… В автобусах, на работе, в очередях. Будто кто-то мне давал понять, что я ему нужен.

-И что вы сделали? — женщина подошла ближе.

-Я поехал к нему. Решил, что наши прошлые обиды подождут… Его болезнь прогрессировала очень быстро. Было тяжело. Было очень страшно. Мне, не ему. Я глядел на брата и думал, что…

-Думали, что это не он, а вы, да? Вы ведь близнецы.

-Да, я будто бы дохаживал сам себя… Но он хотел уйти. Хотел успокоить тело, что металось в агонии. Но знаете, те месяцы, что я провел с ним, были очень важными и нужными. И мне, и ему. Мы говорили. Много и откровенно. Мы, конечно, простили друг друга. Я в тайне надеялся, что это продолжиться, что он сумеет выкарабкаться.

Пётр Семенович закрыл глаза руками. Было тяжело вспоминать то время. Не смотря на то, что прошло тридцать лет, было тяжело. Правду сказала эта призрачная женщина, события остаются в памяти, а лица стираются. Пётр Семенович уже не вспомнит, как конкретно выглядел брат.

-Он был лучше меня, я знаю это. Он сумел создать семью. Боже, как он любил её…

-Семья? У него была семья? Но почему Андрея дохаживали вы?

-Ужасная трагедия. Он потерял жену. Так и не оправился от горя, поэтому к концу своей жизни подошел в одиночестве.

-Вы с ним были.

-Это не то! Господи, как он улыбался в свои последние минуты. Наверное, видел свою Лизу, — улыбнулся Пётр Семенович, — он ей улыбался… Сказал, Лизонька, я иду к тебе. Я скоро буду рядом…

Петр Семенович тяжело вздохнул. Он напряженно отгонял от себя воспоминания о похopoнах, а щемящем одиночестве, которое испытывал в тот момент.

-Я забрал с собой альбом. Андрей хранил там семейные фотографии. Мамы, папы, мои, свои, своей жены. Он помнил о семье, а я эту память потерял!

Старичок поднялся с кровати и подошел к шкафу. С нижней полки он достал альбом и уселся прямо на полу. Переворачивая страницы, Пётр Семенович плакал. В памяти всплывали дни, когда был сделан тот или иной снимок.

-А это уже новая история, — старичок перевернул очередную страницу, — Андрей тут с женой… Погодите… Погодите-ка!

На фотографии были запечатлены веселый Андрей и милая женщина в легком платье.

-Это вы? Вы Лиза… Вы жена Андрея!

Женщина улыбнулась и кивнула.

-А может… Может вы мне тогда подсовывали сны и случайные встречи, когда я слышал имя брата? Это вы?

-Только так я могла попросить. Только так могла дать знать, что мой муж, ваш брат, нуждается в помощи. А сейчас отдаю долг… Ну, не в смысле, что я должна, потому что вы помогли. А в том смысле, что я благодарю вас за это. И сейчас хочу и могу помочь вам.

Пётр Семенович вытер слезы с морщинистого лица. Он перевел взгляд с Лизы на её фотографию.

-Почему вы явились ко мне инкогнито? Почему сразу не сказали, кто вы?

-Вам ведь это было нужно. Все наши разговоры, обсуждения, ваши воспоминания… Это некая переоценка собственной жизни.

-Ну, да. Перед тем, как отправиться на тот свет, это надо сделать.., — Пётр Семенович напрягся.

-О, нет! Ваше время еще не пришло. Торопиться туда, — Лиза подняла палец вверх, — туда торопиться не следует. Если вы здесь, значит, вы еще не закончили.

-А что я могу?

-Не знаю, — Лиза с улыбкой пожала плечами, — может, не сказали кому-то важных слов, или их не услышали. Может, не подержали кого-то за руку, не посмотрели в глаза. Не дали очередной мудрый совет подрастающему поколению.

Пётр Семенович усмехнулся. А Лиза продолжала.

-Я хотела, чтобы вы поняли — ваша жизнь еще не закончилась. Ваша жизнь продолжается. И она такая, какая есть. Но и после неё существование не кончается. Там есть души, которые встретят вас. Ваша семья. Родители, брат, я… Мы же с вами все-таки подружились, ведь так?

Пётр Семенович опустил глаза. Он думал о том, что сказала Лиза. Вспоминал о брате. Он улыбался, глядя на выцветшие фотографии. И ему стало немного легче. Он, значит, не совсем пропащий. И наверное, не зря топтал эту землю. А уж если, сделав последний выдох, он встретится с теми, кто ему дорог, так живется совсем легко.

И не страшно делать этот последний выдох. И не страшно просыпаться по утрам, не страшно засыпать.

***

Утром Петр Семенович бодро приготовил себе завтрак и уселся за стол. Он радовался непонятно чему. Лизе? Себе? Тому, что он пережил свою жизнь еще раз в этих разговорах. А может, она больше не придет?

-Таблеточки, — назидательно сказала неожиданно появившаяся Лиза и подвинула блистер, — а потом на прогулку!

-Вы все еще тут. Думал, что больше не появитесь.

-Что вы. Мы еще увидимся и услышимся. Еще побеседуем. Хотя, лучше уж с живыми, ведь так?

Пётр Семенович послушно кивнул, а фигура Лизы медленно растворилась в воздухе.

Закончив с завтраком, старичок вышел на улицу. Он не любил сидеть на лавке, считал, что это удел соседок-бабусек. Но сегодня решил примоститься на краешке лавке и посидеть в тенечке.

-Ой, сестра мне уже надоела… Да не получит они ни метра! Все мое! Она там карьеру строила и… и я не знаю, чем еще занималась, а сейчас приехала и говорит, давай наследство! — соседка, рассказывая кому-то по телефону свои беды, пролетела мимо Петра Семеновича.

-Да я боюсь уже по улице ходить! Вдруг она меня стукнет по голове и все… Ой, погоди, шнурок развязался, перезвоню!

Женщина кивнула старичку и, приземлившись на лавочку, принялась завязывать шнурок.

-Я в свое время тоже с братом из-за наследства скандалил, — тихо сказал Пётр Семенович.

-И кто победил? — усмехнулась соседка.

-Оба проиграли. Все поделили, но общаться перестали. Он прожил меньше меня на тридцать лет. И когда я держал его за руку в последние его часы, то думал лишь о том, сколько же мы время потеряли…

-Боже… Страсти какие.

-Да. Мы с ним близнецы. Знаете, как страшно глядеть в глаза, такие же, как и у тебя самого, а потом закрывать их своей рукой?

Соседка судорожно сглотнула и нахмурилась.

-Я не буду советовать вам, как правильно поступить. Тут уж как-нибудь разберетесь… Просто хотел сказать, что в такой ситуации есть правильный и неправильный выбор. И хотел сказать, что потом будет очень больно.

-Она не приезжала к родителям больше десяти лет. А сейчас хочет долю. Справедливо? — соседка с вызовом посмотрела на старичка.

-Я не знаю.

-Вот и я… Теперь уже не знаю, как быть… До свидания, Пётр Семенович.

Соседка побежала по своим делам, а старичок поднял голову вверх. Там на балконе поливала цветы Любовь Сергеевна. Увидев своего друга, она кокетливо улыбнулась:

-Чаевничать приходите!

-Уже бегу!

Пётр Семенович поднялся с лавочки и пошел в подъезд.

До чего же хороший день. До чего же приятный!

~~~

Автор: Что-то не то